Глядя из Бостона, не понимаю…

Под таким изменённым названием я решил поместить в своём блоге развёрнутое интервью, данное известным историком Юрием Фельштинским* украинскому сайту «Медіаграмотність«. Познакомился я с этим материалом на другом сайте — «Каспаров.ru«. Там он называется «Третья мировая: Теперь всё зависит от Украины». А поскольку не все мои российские друзья имеет к последнему доступ, а украинские сайты они вряд ли читают, то посчитал это ещё одним случаем, когда можно сделать прямую «перепечатку». Интервьюируемый – мой сегодняшний земляк, давно уже живёт в Бостоне. Но, конечно, не это послужило причиной того, что я захотел поделиться с моими читателем его интервью, через весь текст которого проходят три красные «ниточки»: прогноз (как всегда у Ю. Фельштинского довольно печальный –  он, как Вы видите, в ожидании третьей мировой войны), аналогии (в общем-то, всем известные) и то, что можно вынести в рубрику «Не понимаю…». Вот эта последняя «ниточки» меня, собственно, и побудила к «перепечатке». Здесь я готов подписаться под каждым словом автора. Ведь у меня давно уже в голове крутятся те же вопросы, что и у него. И точно так же, как долго это делал автор, я посчитал себя не вправе давать советы издалека. Чтобы не корёжить интервью, каждое отдельное «не понимаю»  у меня выделено цветом.

 В эти «послевыборные» дни на украинских телеканалах — взрыв политических ток-шоу, и некоторые Вы видите. В частности, в программах Савика Шустера пытаются разобраться, что делать с юго-востоком Украины, высказываются доводы и за боевые действия (зачистку террористов), и против, а также некоторые сетуют: мол, на Донбассе живут люмпены, они сидят у своих копанок и ничего знать не хотят об европейских ценностях, и, мол, какой может быть с ними разговор… Что скажете?

Я живу в Бостоне. У меня подключены все российские и украинские каналы. По российским каналам 24 часа в сутки, практически без рекламы, если иметь в виду канал «Россия-24», и в новостных, и в политических блоках всех остальных каналов идет война, война со страной под названием Украина. Это, чтобы Вам было понятно, такая территория, которая почему-то считает себя государством, хотя прав на это не имеет, так как всегда принадлежала России. В этой Украине правит хунта, захватившая власть в Киеве в результате переворота и отстранившая законного президента Януковича, который из-за угрозы жизни вынужден был бежать. Хунта эта целенаправленно при помощи «правого сектора» и «радикалов» занимается геноцидом собственного народа, прежде всего в юго-восточных областях. Хунта стреляет по школам, убивает женщин и детей. Против мирного населения использует военную авиацию — самолеты и вертолеты («кстати, вот сейчас опубликуем имена и фотографии пилотов этих самолетов и их адреса, которые случайно у нас есть»). Хунта убивает солдат, отказывающихся воевать против ополченцев, пристреливает раненых, сжигает живьем людей в Одессе, как в Хатыни (не путать с Катынью). Помогают этой хунте две гадины: Европейский союз и США. Для тех, у кого плохо с русским, российский канал Russia Today (RT) примерно то же самое вещает на английском. Обратите внимание на то, что на украинском российские каналы не вещают, так как апеллируют они не к общественному мнению Украины против «хунты», а к русским — против украинцев.

Всему этому противостоит… Ну, это ведь анекдот какой-то. Не может всему этому противостоять один Савик Шустер (к которому лично я отношусь с большим уважением). Российское вещание было полностью изменено в день оккупации Крыма. Украинское, как я понимаю, никаких изменений не претерпело. Можно ли позволить себе такую роскошь, когда против Украины начата война? Разумеется, нельзя. Но для того чтобы телевидение демократического государства, каковым является Украина, переориентировалось, нужно сначала откровенно сказать народу, что против Украины начата война, и начата она Путиным.

Основная сложность Украины — неоднородность населения. Нам всегда казалось со стороны, что раскол на русских и украинцев — абсурд, что в толпе людей невозможно одних отделить от других. Конечно, все русские анекдоты про украинцев и все украинские про русских я знаю. Но я знаю и все анекдоты про евреев и армян, и казалось, что за пределы анекдотов русско-украинское противостояние никогда не выйдет. Вышло.

В информационной войне самое главное — создание нового украинского телевидения. Это телевидение в том числе должно вещать и на русском, потому что иначе русские в Украине будут смотреть российское телевидение. Не может быть никак иначе. Если сложно в сжатые сроки создать новый русский канал, можно хотя бы давать подстрочник к украинским. Это ведь за сутки можно организовать! Иначе информационной битвы вам против России не выиграть. А информационная победа в современном мире это 50% военной победы.

Я никогда не был в Восточной Украине, я не знаю, кто там живет и чем эти люди отличаются от западных украинцев. Известно, что военная помощь сепаратистам приходит из России. Глядя на карту, очевидно, что пробраться из России в Донецк, Луганск или Харьков пешком нельзя — слишком далеко эти города от границы. Можно только на колесах, например на грузовиках. Доехавший до города грузовик уничтожить сложно, по крайней мере без потерь среди мирного населения. А вот по дороге от границы — легко. Вопрос, который возникает, почему эти грузовики без проблем доезжают от границы до города и кто в этом виноват?

По российским каналам с утра до вечера показывают митинги граждан Восточной Украины. Почти все эти митинги начинаются у памятника Ленина (если таковой есть в городе) и проходят в основном под красными советскими знаменами. В двух-трех захваченных сепаратистами областных зданиях заседает местное самостийное правительство — ДНР, ЛНР. Время от времени руководители этих правительств дают интервью, например, на фоне стен с портретом Путина или Чавеса. Я вам точно могу сказать, что человек, стоящий под портретом Чавеса — гэрэушник, по линии ГРУ служивший в Венесуэле. Мне даже в военный билет его заглядывать не надо. Я ни разу не слышал, чтобы в СМИ обратили внимание и на памятники Ленину, и на советские знамена, и даже на портреты на стенках. Все как-то очень стыдливо не замечают этого просоветского крена. [Почему? – А.М.]

Ведь мы говорим не о том, что ДНР и ЛНР хотят присоединиться к России. Они хотят присоединиться к Советскому Союзу, которого давно нет и который, ради них, Путин будет воссоздавать еще и в самой России! Потому что захваченные Путиным бывшие советские территории к России присоединить нельзя. Их можно присоединить только к СССР, который для этого нужно воссоздать не только на уровне гимна.

27 мая по российскому каналу «Россия-24» была великолепная дискуссия. Ведущий обсуждал с приглашенным «экспертом-историком», правомерно ли введение в ДНР сталинского закона 1941 года о расстреле дезертиров — потому что несколько «дезертиров» в Донецкой республике только что расстреляли. Собеседники пришли к выводу, что, поскольку ситуация военная и сравнима с 1941 годом, применение сталинского закона и расстрел «дезертиров» вполне оправдан.

Нужно ли вести против всего этого боевые действия? А как их можно не вести? Почему через два месяца после оккупации Крыма мы вообще этот вопрос обсуждаем — можно или нельзя? Если Донецкая республика это очерченный самими сепаратистами квадрат, почему по этому квадрату не нанесены воздушные удары? Мирных жителей, поверьте, внутри этого квадрата нет. Это надо понять, это надо признать, об этом нужно открыто заявить. Если у ДНР и ЛНР сформированы правительства, они ведь где-то заседают? Почему здания, где они заседают, еще существуют? Сейчас мы не на уровне обсуждений «европейских ценностей» — про европейские ценности мы проговорим после войны.

Должен ли Петр Порошенко строить отношения с Россией? И как?

Должен. Но давайте я упрощу этот вопрос. Иначе нам будет очень сложно расставить точки над i. Должен ли Черчилль строить отношения с Германией? И как? Должен. Но если в Германии правит Гитлер, бессмысленно пытаться отстраивать с ним отношения, потому что Гитлер хочет только уничтожения Великобритании и с ним договориться можно только о самоубийстве. Ни о чем больше с Гитлером договориться нельзя. Надежда — последнее, что умирает, это известно. Можно строить любые надежды на то, что кризис рассосется, что Путин отступит или уступит. Что Украину оставят в покое. Я знаю, что это не так: что Путин не уступит, не отступит, что это реальная угроза миру в Европе (не только в Украине — во всей Европе), и это главная проблема, с которой придется иметь дело новому президенту Украины.

Я могу пожелать ему только твердости. С Россией нужно отстраивать отношения. Но сегодня их нужно отстраивать так, как пришлось бы их отстраивать с Гитлером в 1938 году. Никаких иллюзий на эту тему быть не должно, особенно у президента. Есть и техническая проблема. Словам Путина верить нельзя. Он лично обещал, что не будет аннексировать Крым, и обманул. Подписи российского правительства верить тоже нельзя. Российское правительство подписало Будапештский меморандум 1994 года. Сегодня Медведев говорит, что эта подпись была неправильно понята и что Россия не готова признать целостность Украинского государства.

Да, Украина должна отстраивать отношения с Россией. Только там не с кем их отстраивать. Потому что с правительством Путина отстраивать их бессмысленно, а никаких других сил, с которыми в России можно вести переговоры, сейчас нет. Так что ответ на Ваш вопрос сам собой вырисовывается: президент Порошенко должен отстраивать отношения с Россией, но на сегодняшний день партнера для переговоров у Украины нет, к сожалению. Если Россия такого партнера предоставит — можно будет начинать вести переговоры и отстраивать отношения.

Какие, по-Вашему, планы Кремля и Путина относительно Украины и остального постсоветского пространства? Есть ли у российского руководства стратегия, которую оно осуществляет?

Стратегия есть. На уровне слов она была сформулирована Путиным, когда он заявил, что самой большой трагедией считает развал СССР в 1991 году. Идеологию он тоже сформулировал однозначно, указав, что является русским националистом. Тактику разъяснил в 1999 году: мочить в сортире. Всё, что мы видим сегодня — реализация этих трех компонентов единого целого.

Оформлена ли эта стратегия в смысле сроков и направлений движения? Конечно же, нет. И в этом нет ничего необычного. Я приведу пример из истории. У Сталина, правившего 30 лет, всегда была стратегия. Глобальная (программа максимум) — мировое господство. Чего уж проще: захватить весь мир, и дело с концом. Промежуточная стратегия тоже была: захват Евразии. И была программа минимум: удержаться у власти. Понимался ли под захватом Евразии захват всего континента? Не очевидно. Но попытки делались самые разные и в разное время: то в Венгрии (1919), то в Германии (несколько попыток, начиная с 1919 г.), то в Китае (1926—1927), то в Испании (1936). С 1939 года вроде бы всё покатилось в нужном для Сталина направлении: Польша, Прибалтика, Румыния, Финляндия. В 1940 году Сталин потребовал у Гитлера еще и Болгарию, а в случае отказа Турции отдать в долгосрочную аренду территории под создание советских военно-морских баз в Босфоре и Дарданеллах Молотов, прибывший для переговоров в Берлин в ноябре 1940 года, предлагал начать против Турции войну. Общее стратегическое направление советской внешней экспансии тоже указывалось: в сторону Персидского залива. Планы на ближайшее десятилетие были обширные.

Через несколько месяцев, в июне 1941 года, эти планы были смешаны нападением Германии на СССР, и к 1945 году результат оказался совсем не тем, каким он виделся в 1940-м. В чем-то хуже для Сталина, в чем-то лучше. Так что даже в первой половине ХХ века от стратегических планов до их реализации дистанция была огромная.

Теперь возвращаемся к Вашему вопросу: планы Путина в отношении Украины просты — захват Украины. Планы Путина в отношении постсоветского пространства — захват постсоветского пространства. Гитлер считал «исторической несправедливостью» Версальский договор. Путин считает «исторической несправедливостью» Беловежское соглашение 1991 года. Хотя, Версальский мир всё-таки был навязан Германии, а Беловежское соглашение никто России не навязывал. Это была инициатива самой России, главной из всех советских республик.

Общий стратегической вопрос о захвате всех постсоветских территорий, принадлежавших до 1991 года СССР, скорее упирается не в стратегию, а в тактику. Тактика Сталина никогда не менялась: военное вторжение и захват. Российская армия дважды использовала эту тактику в Чечне во время первой и второй чеченских войн. Но эта тактика по существу привела к геноциду чеченского народа, но не к военно-политической победе. Успешнее была тактика военного вторжения в 2008-м в Грузию. Грузия, подобно Финляндии (1939—1940), отстояла свою независимость, но территории потеряла и войну проиграла. Да иначе и быть не могло: Россия мировая держава.

Крымская оккупация в марте 2014 года проводилась по сценарию прибалтийской оккупации 1939-1940 годов. Я бы назвал эту тактику «Троянский конь». Сначала Советский Союз подписал с прибалтийскими государствами договоры о взаимопомощи (октябрь 1939 г.); затем разместил в Прибалтике войска, численно превышающие армии прибалтийских государств, а после этого оккупировал прибалтийские государства и провел формальную аннексию (1940).

Конечно, можно возразить, что оккупация Крыма больше похожа не на прибалтийский сценарий 1939-1940, а на захват Австрии и Судет в 1938 году, когда немецкие войска были введены в Австрию и Судеты. И в первом, и во втором случае Гитлер (как и Путин в Крыму) провел в оккупированных землях референдумы, получил стандартные для такого рода захватов 97-99% голосов «за» и «на законном основании» аннексировал захваченные территории.

Сразу же оговоримся: в 1918 году, после поражения Австро-Венгрии в Первой мировой войне, ей были навязаны определенные условия, главным из которых было расформирование Австро-Венгерской империи и признание Австрией независимости целой группы новых независимых европейских государств. Область, населенная судетскими немцами, тогда досталась Чехословакии. Попытки судетских немцев провозгласить независимость были подавлены чехословацкими войсками, и в 1919 году Судеты отдельным договором были окончательно закреплены за Чехословакией.

Крым доставался Украине трижды, и все три раза Россия отдавала и подтверждала передачу этой территории Украине добровольно: и в 1954 году, когда Крым был отписан Украинской ССР; и в 1991-м при распаде СССР; и в 1994-м, когда Россия, Украина, США и Великобритания подписали Будапештский меморандум, гарантировавший целостность Украины (позже к этому меморандуму присоединились Китай и Франция). Так что, когда сегодня российское правительство говорит об «освобождении Крыма», оно подменяет понятия и совершает еще и лингвистическую ошибку: освободить можно только ту территорию, которая ранее была захвачена. Крым Украина не захватывала. Крым в марте 2014 года захватила Россия, введя туда своего Троянского коня.

Адекватно ли украинская власть, армия и народ реагируют на действия России в Восточной Украине?

Вы задаете очень сложный и болезненный вопрос. Из-за границы легко давать советы (этот упрек справедлив, и я к нему готов). Но лучше услышать правду из-за границы, чем ложь и лицемерие изнутри.

Начнем с армии. Я не могу поверить в то, что офицерский корпус украинской армии в Крыму не знал, что готовится военная операция российских войск по захвату Крыма. Это абсолютно исключено, это невозможно. Перебрасывались российские войска; украинские военные со связями в Крыму заменялись на этнических русских; подтягивались корабли; концентрировалась авиация. Украинская разведка в Крыму обязана была об этом знать, если не всё, то хоть что-то. Наверное, эта информация докладывалась, но ложилась под сукно. Сегодня в преступном бездействии, граничащим с государственной изменой, легче всего обвинить одного человека: бывшего президента Януковича.

Но в том, что Крым был сдан без единого выстрела, в этом виноват уже не Янукович. В этом виновата украинская армия, дислоцированная в Крыму. Результатом именно этой абсолютно преступной сдачи Крыма стали все последующие шаги российской власти в отношении Украины и украинской власти в отношении России, поскольку, если можно сдать Крым, почему нельзя сдать Восточную Украину? А если можно сдать Восточную Украину, почему нельзя сдать Центральную и Западную? Если задача армии не допустить кровопролития в Крыму, то почему она обязана использовать оружие в Восточной Украине? А если она не обязана использовать оружие на Востоке, что может заставить ее применять оружие против оккупантов западнее Днепра?

Здесь самое время переключиться на правительство, потому что приказы армии и назначения командующего состава — прерогатива правительства. Оно, разумеется, временное. Это всегда самый тяжелый в истории любого государства момент (вспомним февраль 1917 года в России) — когда кризис или война протекают на фоне отсутствия правительства и правительство не понимает, на что у него есть полномочия, а на что нет. Армия в такой ситуации тоже не понимает, кто имеет право приказы отдавать, а кто не имеет, чьи приказы исполнять, а чьи игнорировать. Все боятся ответственности, и все боятся стать «козлами отпущения» (и, наверное, правильно боятся — если иметь в виду будущую карьеру и личные интересы). Как ни смотри, ситуация тяжелая и даже безвыходная, и с армией, и с правительством.

Постойте: она тяжелая или безвыходная, если нужно отдавать приказы стрелять и убивать. Но ведь между «стрелять» и «ничего не делать» бесконечное пространство для деятельности. (Переходим к Вашему вопросу об адекватности народа.) Почему правительство Украины не объявило, что оккупация Крыма является началом военных действий России против Украины? Почему не были разорваны дипломатические отношения? Не отозвано посольство? Не выслано российское? Не остановлено железнодорожное и авиационное сообщение с Россией? Не аннулирован безвизовый режим? Не высланы из Украины все российские журналисты, отказавшиеся публично осудить оккупацию Крыма? Почему не объявлен мораторий не только на выплату, но на само обсуждение вопроса о выплатах по каким-либо задолженностям Украины России, в том числе и за полученный ранее газ (до подсчета ущерба от российской оккупации Крыма)? Сегодня во всех случаях Россия должна Украине, а не наоборот. Почему вообще обсуждаются платежи Украины, а не отдача под международный трибунал инициаторов крымской агрессии?

Поверьте, я могу продолжить этот список вопросов. Он бесконечен. Ни для одного из этих решений не требовалось отдавать приказы, угрожающие жизни украинских и российских граждан. Ни за один из этих приказов представитель временной украинской власти не был бы впоследствии осужден общественным мнением своей страны, потому что смысл этих приказов был бы в одном: объяснить народу Украины, что против него начата война — чтобы народ мог действовать адекватно.

Нельзя не доверять своему народу. Правительство страны, тем более временное, на такую роскошь не имеет права. В поведении украинской армии мы видим прежде всего недоверие к украинскому правительству. В поведении украинского правительства заметно прежде всего недоверие к собственному народу. Какой же адекватности можно требовать от народа, если ему не верят?

Эффективна ли западная реакция санкциями на действия России в отношении Украины?

Если Украина сдает России область за областью, если армия отказывается воевать, а правительство не готово недвусмысленно заявить, что Россия (ну хорошо, не Россия — «кровавый режим Путина») начала против Украины войну — чего, собственно, нужно ждать от Запада? Серьезные санкции могут быть очень эффективны. Эффективны ли те санкции, которые введены на данный момент? Разумеется, нет. Понимают ли это на Западе? Безусловно. Понимают ли в России, что Запад вводит символические санкции и не готов на данный момент объявлять реальные санкции против режима Путина и России? Конечно, понимают. Может ли Запад помочь Украине? Может. Но сначала Украина должна показать, что она готова сопротивляться оккупации. А для этого нужно объявить, что происходящее — агрессия одного государства против другого. Потому что воюет не Путин. Воюет российская армия. И она должна знать, что на территории, куда ее пригнали, ее считают агрессором, а не вежливыми зелеными человечками непонятного происхождения.

Как Вы можете охарактеризовать российскую вертикаль власти, ее видение России и россиян, экономической и политической модели страны?

Путин в течение 14 лет отстраивал систему, при которой власть может существовать абсолютно оторванной от народа, а народ не имеет рычагов влияния на эту власть. На самом деле это старая советская система, в которой жил десятилетиями весь Советский Союз, в которой жил и работал в КГБ Путин. Он хорошо эту систему знает, любит, и лично его она в целом устраивала. Путин всегда действовал в интересах власти против народа. Никакого перелома в психологии этого человека после 1991 года не произошло. Сегодняшняя Россия для Путина и узкого круга его сторонников, которые ею управляют, это инструмент для реализации политической программы по воссозданию Российской империи. Россияне — пушечное мясо в этой игре. Кто-то погибнет, кто-то разорится, кто-то уедет, кто-то разбогатеет. Как всегда, при любой смене декораций или режимов, открываются новые возможности. Уйдет старая «элита», появится новая. Новая элита от старой будет отличаться точно так же, как отличалась элита Веймарской республики от гитлеровской элиты Третьего рейха. Ничего просвященного в этой элите не будет. Будет быдло, пришедшее к власти, и в гости к соседям это быдло будет летать на бомбардировщиках, как предупредил вице-премьер российского правительства и будущий премьер-министр России Дмитрий Рогозин. Министром культуры этой элиты будет Владимир Жириновский. Министром образования — Александр Проханов.

Путин построил такую страну, которую хотел. Сталин после поражения Гитлера поднял на банкете тост за смиренный русский народ. Путину сегодня в самый раз поднять тост за безропотных росиян, которые позволили возродить диктатуру в России. Журналисты пишут, что скажут; телевидение вещает, что позволено; чиновники служат, как умеют. Ни один журналист не хлопнул дверью; ни один министр не покинул правительство; ни один член парламента не выступил против; ни одной громкой отставки из-за российского вторжения в Украину. А какие все были смелые, гордые и принципиальные в дикое ельцинское десятилетие!

Так что сегодняшняя Россия — идеал Путина. Кремль занимается политикой, подчиненные выполняют приказы, народ работает, страна функционирует, экономика развивается. Есть разные мнения о том, хорошо или плохо она развивается. Я не считаю, как многие, что нынешний всплеск внешней агрессии связан с грядущим или начинающимся экономическим кризисом России. Я думаю, что, наоборот, экономический, рыночный этап в истории России закончился. То, что происходит сейчас, — не про деньги. Скорее, про империю, славу и власть. Просто деньги и возможность экономического давления стали тактическим оружием для захвата территорий, дополняющим армию и усиливающим военный потенциал России. Сегодня России пытается задушить всех еще и газом.

Что может остановить Путина и российское руководство в агрессии против соседей? Можно ли Путина остановить экономическими методами, или более вероятна война?

Агрессора всегда может остановить только сила. Нет других примеров, других приемов. Сила может быть разной: военной, дипломатической, экономической. Духовная сила это тоже сила, разумеется. Но агрессора она обычно не останавливает. Путин сегодня объективно в очень слабой позиции. Он в полной изоляции. У него (за пределами России) нет союзников. Ни одного. Всё, что он может предложить международному бизнесу, это взятки.

Но мы снова возвращаемся к вопросу о позиции Украины. Если Украина не считает, что против нее начата война, почему Запад должен приостановить сотрудничество с Россией? Если с Россией сотрудничает сама Украина, почему все остальные должны перестать с Путиным сотрудничать? Если Украина получает российский газ и планирует за него платить, почему санкции на поставки этого газа должны объявлять Германия и другие европейские страны? Не должны и не объявят — если не изменит свою позицию Украина.

Сегодня агрессию Путина еще можно остановить санкциями. Сегодня можно задушить этот режим без большой войны, деньгами. К сожалению, так случилось, всё зависит от Украины, потому что она оказалась первой на пути надвигающейся лавины. Путин начал войну. Самое неправильное, что можно делать, это торговаться с агрессором о том, по какой цене следует покупать у него газ для пока еще не оккупированных территорий и оплачивать таким образом собственную оккупацию.

Вы прогнозируете, что российское руководство может напасть на Украину, Беларусь, страны Прибалтики и в Европе будет новая большая война, Третья мировая?

История очень редко преподносит нам уроки, на примере которых мы можем чему-нибудь научиться. Сегодня мы имеем дело с классическим повторением предвоенной европейской ситуации 1938-1939 годов. Просто изумляешься, насколько всё похоже. Я не говорю об «аналогиях». Этим очень часто злоупотребляют историки и публицисты. Я говорю об историческом примере, который обязан нас чему-то научить.

Ошибаются все. Путин тоже делает и сделает еще много ошибок. События на Майдане и бегство Януковича заставили его начать свою экспансию с Украины. Понятно, что она обязана была начинаться с Беларуси. Не захватив Беларусь, Путин лишился возможности наступать на Украину с севера.

Путин, безусловно, планировал сорвать президентские выборы в Украине. Похоже, что ему не удалось это сделать, причем причина этого не санкции Запада (которых фактически нет), и не военное противостояние российской агрессии в Крыму и на востоке Украины (потому что военного сопротивления Украиной оказано не было). Российская армия не вошла в Восточную Украину, потому что топтать гусеницами танков «дружественный» Восток — верный способ сделать его враждебным. Входить нужно было в Киев и Львов. А для этого необходимо было сначала войти в бывшую советскую Белоруссию. Беларусь — буфер, отделяющий Европу от большой войны. Как долго просуществует этот буфер — покажет время. Но в минуту, когда этот буфер исчезнет, мир окажется на пороге Третьей мировой войны.

Может ли вследствие экономических проблем или войны распасться сама Россия и если да, то как?

Основная проблема ельцинской России как раз и заключалась в том, что Россия недораспалась. В 1917 году Российская империя разлетелась на мелкие кусочки. То же произошло и с Австро-Венгерской империей, и с Османской. Нужно понимать, что крушение империй это естественный исторический процесс. Империи смертны, как люди. Мы ведь не видим ничего неестественного в том, что человек в конце концов умирает. Так и с империями. Иногда они живут столетия. Иногда — десятилетия, как Советский Союз, например. Когда он распался по абсолютно объективным естественным причинам, многим казалось, что его крушение — историческое недоразумение, подстроенное неведомыми силами. К сожалению, к этим «многим» относилась почти вся советская номенклатура, почти вся армия, почти всё КГБ, почти все члены коммунистической партии, почти вся российская провинция. Иными словами — почти вся Россия. Она так и не поняла, почему распался Советский Союз. И за следующие девять лет — до привода Путина к власти — населению этой страны никто не нашел времени объяснить, что развал СССР — не недоразумение, а естественный исторический процесс; что десятилетиями у власти в СССР стояли преступники; что сталинская тирания — самая страшная из всех современных; что наши деды и отцы поголовно были соучастниками преступлений против человечества — кроме тех, кто погиб от рук сталинских палачей или сидел, хотя и среди жертв было много таких, которые сначала побывали и соучастниками, и даже палачами. Поэтому, начиная с 1991 года, когда стало возможно, наконец, идти вперед и смотреть в будущее, всё большее и большее число людей стало оглядываться назад, в старое советское прошлое, когда было много громких слов, красных знамен, блестящих наград, а главное — когда «мы были великие, потому что нас все боялись».

Через четверть века свершилось долгожданное (если иметь в виду систему ожиданий, созданных с приводом Путина к власти): Россию снова стали бояться. Новая Россия — это страна под красными советскими знаменами Луганской и Донецкой республик. Она еще не полностью захлестнула Москву. Но на восток Украины и в Крым эта красная Россия уже пришла. Мы знаем, что у нее нет будущего. Мы знаем, что жизнь этой красной России коротка. Вопрос только в том, во что эта последняя отчаянная попытка воскреснуть из мертвых обойдется самой России и ее соседям.

Рассуждать по поводу новых государственных границ распадающейся империи — занятие рискованное. Никакие предсказания не выдержат реального испытания временем.

Я приведу один очевидный пример — самое главное имперское достижение Путина: удержание Чечни в составе Российской Федерации. После двух кровопролитных войн и почти тотального уничтожения чеченского народа Путин предоставил Чеченской республике свободу. Вынужден был предоставить, потому что у него не было выхода. Единственным кандидатом на власть, готовым присягнуть Кремлю, оказался Рамзан Кадыров. За это Путин уступил ему во всем.

Сегодняшняя Чечня потеряна для России на вечные времена (хотя по последнему опросу 97% населения Чечни поддерживает Путина — как на крымском референдуме). Ни Дудаеву, ни Масхадову не снился тот уровень независимости, который есть у нынешней Чеченской республики. Она формально остается в рублевой зоне, потому что именно в этой валюте Путин платит Кадырову дань за две проигранные Россией войны и гибель десятков тысяч чеченцев. Он будет платить эту дань до самой своей смерти, потому что это еще и плата за безопасность самого Путина. В минуту, когда Чечня перестанет получать деньги Кремля, она объявит о своей независимости. Это то состояние дел, которое существует сегодня, в мирное время. Можно только догадываться о том, что будет происходить в Чечне, Дагестане, Ингушетии и Татарстане, если европейский мир будет нарушен.

Задача Путина — реализовать себя, втянув мир в Третью мировую войну. Наша задача — нейтрализовать Путина, не доводя до большой войны. И здесь, как я уже сказал, всё зависит только от Украины.

—-

* Юрий Фельштинский родился в 1956 году в Москве. В 1974 году поступил на исторический факультет Московского педагогического института. В 1978 году эмигрировал в США, продолжил изучение истории сначала в Брандайском университете, затем в Ратгерсском, где получил степень доктора философии по истории (Ph.D.). В 1993 году защитил докторскую диссертацию в Институте истории Российской академии наук, став первым иностранным гражданином, которому в России была присуждена ученая степень доктора. Редактор-составитель и комментатор нескольких десятков томов архивных документов по русской истории. Автор книг «Большевики и левые эсеры» (Париж, 1985); «К истории нашей закрытости» (Лондон, 1988; Москва, 1991); «Крушение мировой революции» (Лондон, 1991; Москва, 1992); «Вожди в законе» (Москва, 1999, Москва, 2008, 2-е изд.).